28 березень 2024, Четвер, 22:17

Проблемы уголовного процесса (Часть 3)

14 Грудня 2020г.
218114

Александр Бабиков

Применение аудио-видеоконтроля как основного доказательства по фактам взяток

БОРЬБА С КОРРУПЦИЕЙ. ПОЧЕМУ ЭТО НЕ РАБОТАЕТ. ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА.

Приведу пример подмены в законе, когда важный инструмент превращается в бесполезный.

Как доказать, что чиновник взял взятку (неправомерную выгоду)?Как правило этот процесс происходит один на один, без лишних свидетелей. Можно найти деньги, помеченные или переписанные перед этим, но это только указывает на факт, что деньги передали из рук в руки. Самое сложное доказать, за что именно эти деньги. Что это не возврат долга, не какая-то сделка, не связанная со служебными обязанностями чиновника, а именно плата за то, что будет совершенно действие или принято определенное решение, в котором заинтересован передающий взятку. Это же касается доказывания фактов получения предложения, обещания передать неправомерную выгоду. Для осуждения лица по этому преступлению в суде также нужно доказать, что деньги (другие ценности или активы) предлагались именно за использование чиновником своего служебного положения.

Поэтому наиболее распространенным и по сути наиболее эффективным способом доказывания является аудио- видео запись таких встреч, разговоров, когда можно детально изучить суть разговора, зафиксировать передачу и исключить версию виновного лица о том, что "деньги ему подбросили".

По Уголовно-процессуальному кодексу 1960 года возможность аудио-видеофиксации как следственное действие не предполагалось. Это регламентировалось Законом Украины «Об оперативно-розыскной деятельности». Именно на основании этого закона, до начала расследования дела либо по поручению следователя проводились оперативно-технические мероприятия и фиксировалась с применением аудио-видеотехники передача взятки и обсуждение вопросов, связанных с тем, за что платятся деньги.

Санкция на проведение этих мероприятий выдавалась изначально судом, потом судом с согласия прокурора. В безотлагательных случаях, такие технические мероприятия с записью разговоров и передачей средств можно было проводить по решению оперативного сотрудника с согласия руководителя оперативного подразделения.

Такая необходимость, когда Закон допускал проведение этих мероприятий без санкции суда была обусловлена тем, что в ряде случаев полную процедуру соблюсти невозможно. Например взяточник устанавливает минимальный срок для выполнения требования передать деньги, за который завести оперативно-розыскное дело или провести доследственную проверку и возбудить уголовное дело, обратится в суд и получить санкцию суда было невозможно.

Как наиболее распространенный пример - вымогательство патрульными денег со студентов. На жаргоне правоохранителей это называлось «взять в плен». Поймав студента с наркотиками или запрещенными предметами, или подбросив ему их, такого студента помещали в автомобиль, в котором возили по городу или держали в отдаленных помещениях. При этом студенту давали возможность по телефону позвонить родственникам и сказать о необходимости собрать деньги для своего выкупа. При этом принималось во внимание город, в котором жили родственники и время, сколько им нужно, чтоб добраться в город пленения студента, исключая возможность по времени обратится в правоохранительные органы. В случае отказа или несвоевременного приезда с родителями или другими родственниками переговоры уже не велись, а задержание студента оформлялось по документам и дальше расследование дела, суд и т.д. со всеми вытекающими последствиями.

В таких случаях, до 2012 года возможно было за минимальный срок вынести решение о проведении технических мероприятий, снарядить родственника техникой и отправить на переговоры фиксируя процесс «освобождения из плена». Это вызывало нарекания, но принималось судом за допустимые доказательства вины.

Разработчики нового уголовно-процессуального кодекса, принятого в 2012 году, понимали сложность этого процесса и хотели максимально приблизить оперативно-технические мероприятия к следственным действиям, сделав их стандартной формой сбора доказательств под видом негласных следственных розыскных действий (НСРД).

В проект УПК 2012 была внесена глава 21, посвященная НСРД. Проведение аудио-видео записей с целью фиксации преступления регламентируется рядом статей этой главы, но остановлюсь на ч. 2 ст. 246, 250 и ч. 2 ст. 260 Проекта УПК.

Согласно проекта УПК, в ч. 2 ст. 246 допускалось проведение аудио-видеоконтроля лица в неотложных случаях до дачи следственным судьей такого разрешения. Также, изложенная формулировка статьи предполагала, что аудио-видеоконтроль можно было провести не только по тяжким и особо тяжким преступлениям, а независимо от их тяжести.

А ч. 2 ст. 260 проекта УПК прямо предусматривала возможность проведения аудио-видеоконтроля до получения разрешения следственного судьи с дальнейшим ее «узакониванием» через суд.

Кстати такая практика существует во многих странах мира. А в США существует даже понятие «судья в пижаме» когда разрешение на проведение мероприятий может дать судья по телефону, без рассмотрения по сути материалов, только выслушав полицейского, который убедил в необходимости таких действий.

Но это был проект. А теперь следим за руками.

В процессе обсуждения в парламенте и его «доработок» мир увидел совсем другую ситуацию. Проведение аудио-видеоконтроля без санкции следственного судьи заменили на другое НСРД, которое на практике не имеет большого значения. В окончательной редакции это НСРД можно проводить только получив письменное разрешение следственного судьи и только по тяжким и особо тяжким преступлениям.

Что имеем в итоге, нетяжкие коррупционные преступления: принятие предложения, обещания или получение взятки (неправомерной выгоды) без отягчающих обстоятельств, коммерческий подкуп в частной сфере, подкуп лиц, оказывающих публичные услуги, предложение, обещание дать неправомерную выгоду и ряд других преступлений, которыми был дополнен Уголовный кодекс во исполнение требований международных организаций и преподносившийся как феерическая победа над коррупций, по сути остались без инструмента доказывания вины.

Провести по этим нетяжким преступлениям аудио-видеоконтроль невозможно, а соответственно и зафиксировать факт принятия предложения, обещания да и сам факт получения взятки, если она была без отягчающих обстоятельств законным способом стало невозможно.

Как в общем стало крайне проблематично, а в большинстве случаев и невозможно задокументировать коррупционные преступления, аналогичные «взятию в плен», когда между требованием денег и сроком их передачи время менее суток.

КАК УКРАИНА КОНВЕНЦИЮ О КОРРУПЦИИ ПЕРЕВОДИЛА

К чему это привело. Если поступает заявление о вымогательстве взятки с ограниченным сроком ее передачи, заниматься ею большого смысла нет. Заявления о требовании чиновником взятки, за совершение им в угоду заявителю незаконных действий, не содержат признаков вымогательства а соответственно, при отсутствии сговора группой лиц или крупного размера, не предполагает законного проведения аудио-видеоконтроля и соответственно привлечения его к ответственности.

Правоохранительные органы конечно хитрят и вносят завышенную квалификацию, по более тяжкому преступлению, но в суде такое «процессуальное мошенничество» приводит к признанию собранных доказательств незаконными. И именно такие ситуации, когда прокурор и суд видят возможность вынесения оправдательного, дела уходят в долгую, пока о них не забудут и потом неспеша спускают на тормоза.

Понимал ли законодатель, внося такие изменения в УПК, которые выхолащивали работу правоохранительных органов, делая невозможным использовать уже наработанную практику и идя вопреки мнению ученных и практиков, приложившим руку к разработке проекта?

Возможно не все, но дирижёры не могли не знать. Это простые и очевидные вещи.

Есть ли возможность эту проблему решить? Безусловно.

Внести изменения в ст. ст. 246, 250, 260 УПК и, во-первых, допустить возможность проведения НСРД по всем коррупционным преступлениям независимо от степени их тяжести, а также в неотложных случаях, по решению следователя и с согласия прокурора, с последующей их «легализацией» через следственного судью.

Это кстати позволит и не опасаться «сливов» информации по делам о коррупционных преступлениях, совершаемых судьями.

Нужно ли менять для этого целый кодекс и собирать рабочие группы, консилиумы, конференции? Вопрос риторический.

СТАЛИ ВІДОМІ ДЕТАЛІ УНІКАЛЬНОЇ СПЕЦОПЕРАЦІЇ ДБР ІЗ ПРОТИДІЇ НЕЛЕГАЛЬНОМУ ГРАЛЬНОМУ БІЗНЕСУ

Читайте Резонанс у Facebook та підписуйтесь на наш канал у Telegram

128836698 175891514210551 4054320200700528001 O
Олександр Бабіков Кандидат юридичних наук за спеціальністю кримінальне право та кримінологія